Перед каждым из нас стоит вопрос: где мы сами стоим по отношению к этой притче, кто мы в этом рассказе? В том ли мы состоянии, в котором был блудный сын, когда, ища свободы, желая удовлетворить все свои желания, не считаясь ни с чем, он обращается к отцу и говорит ему: «Дай мне мою долю, и я от тебя уйду и буду жить по влечению моего сердца»? В том ли мы состоянии, когда все время обращаемся к Богу, все время от Него чего-то просим: помощи, милости, даров — но не для того чтобы строить жизнь, а для того, чтобы эти дары Божии употребить только для себя, насытиться ими, насладиться ими и расточить их бесплодно, не принеся никакого плода ни для людей, ни для Бога, ни для себя самих?