Новости прихода

Сегодня день всех Святых, в земле Российской просиявших.

Сегодня мы прославляем и молимся тем нашим предкам, которые нашли свой путь к Богу и достойно прошли его. Они, несомненно, вошли в Царство Небесное и это они создали Святую Русь, такую недостижимую и такую желанную для всех нас, настоящую нашу Родину. Они бесконечно далеки от нас по своей святости и чистоте, но они и очень близки нам, ведь их любовь все преодолевает и все покрывает. В молитвенном общении с ними мы черпаем силы и мужество, надежду и веру, чтобы не угас дух наш, чтобы хоть в малом мы стремились подражать святым предкам нашим.

«В русских святых мы чтим не только небесных покровителей святой и грешной России: в них мы ищем откровения нашего собственного духовного пути. Их идеал веками питал народную жизнь; у их огня вся Русь зажигала свои лампадки».

Георгий Федотов «Святые Древней Руси»

Все Святые земли Русской, молите Бога о нас!

Диакон Вадим Лебедев.

День Всех святых, в земле Российской просиявших

Протопресвитер Александр Шмеман

В самый разгар революции, в эпоху междоусобиц и кровопролитий, Русская Церковь установила праздник Всех святых, в земле Российской просиявших. Празднуется он во второе воскресение после Троицы, через неделю после праздника Всех святых, и о нем уместно вспомнить в наши дни, когда перед сознанием не только русских, но и всех людей остро стоит вопрос об отношении к своей стране и родному народу — извечный вопрос о правильном или ложном патриотизме.

Человеку свойственно любить Родину. Еще древние римляне говорили: «Сладко и прекрасно умирать за Родину». А наш российский поэт сказал: «И дым Отечества нам сладок и приятен». Но гораздо реже задумывался человек и задумывается над смыслом подлинной любви к Родине. И еще реже — над просветлением и очищением этого природного и естественного чувства. И вот именно тут, возможно, и поможет нам этот, в грозе и буре родившийся, праздник Всех русских святых.

Историки всех народов, в том числе и русского, приучили нас думать о развитии каждой страны как о прогрессе, то есть, во-первых, как о восхождении от худшего к лучшему и, во-вторых, как о прогрессе силы, завоевания и объединения земли, роста государственных учреждений, победоносной славы и так далее. И как о росте и развитии культурных ценностей, литературы, искусства, всевозможных памятников — это в-третьих. В эту обычную для всех схему представители той или иной идеологии вносят свои поправки. Так, например, коммунисты говорят об освобождении от эксплуатации и деспотизма, историки-антиколониалисты — об освобождении от империалистов. Но схема, в основном, остается той же — мой народ, моя страна, слава родины, смерть врагам. И поколение за поколениями людей упиваются этими чувствами национальной гордости и славы. Но мы, верующие, должны, обязаны посмотреть на патриотизм, на эту стихийную и повсеместную «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» с духовной, религиозной, христианской точки зрения. Не только про человека, но и про каждый народ можно и нужно сказать словами Христа: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16:26). Слишком часто кажется, что даже если к себе человек готов применить эти слова, то по отношению к народу, стране, государству он считает их ненужными, к делу не относящимися. Есть даже старая английская пословица, которой очень гордятся англичане: «Я за мою страну — права она или не права». Словно чувство морали, нравственная ответственность, критерии добра и зла исчезают, когда дело доходит до родины и патриотизма.

Так вот, если взглянуть глазами веры и духа на историю России, то находим мы в этой истории, а может и в истории каждого народа, не только рост территории, усиление государства, не только славу и победу, не только великие завоевания культуры или политики, но находим мы в ней и некую изна­чальную и постоянную поляризацию. Словно всегда на нашей земле противостояли два замысла, два устремления, две основные установки: одна как бы говорит — слава и сила, а другая отвечает — правда и дух. Одна говорит — все подчинено национальным интересам, другая отвечает — национальный интерес подчинен духу и правде. Одна говорит — живи для Родины, другая говорит — пусть Родина живет для вечного, высшего, духовного и истинного.

На самом деле, история — это не столько прогресс, сколько извечная борьба двух основоположных начал, высшего и низшего. В применении к России и к родному народу я назвал бы их — «Россией тяжелой» и «Россией легкой».

Да, была, есть и, возможно, всегда будет «Россия тяжелая» — это Россия силы и славы, это упоение собственным могуществом, это гимны шестой части суши, стране, в которой никогда не заходит солнце. Это Россия постоянного подчинения всех сил, всех людей вот этим земным интересам могущества, грозности, внешнего благополучия. Но сквозь эту «тяжелую Россию» как бы просвечивает светлый образ «России легкой», России, воплощенной в тех, кто с самого начала, буквально с самых первых веков ее исторического существования всей силе, всему могуществу, всем земным успехам предпочел торжество духа, сияние любви и жалости, трудный подвиг нравственного восхождения.

Есть древняя русская легенда о граде Китеже, утонувшем в лесном озере городе, олицетворяющем именно это легкое и светлое видение Родины. «Легкая Россия», затонувшая посредине «России тяжелой», но все еще притягивающая к себе, зовущая и призывающая колокольным звоном, красотой, ду­ховностью, неземным своим полетом. Вот об этой России и напоминают, ее создали в себе и хранят эти бесчисленные русские святые — от Феодосия Печерского, который в самом сердце Киева создал очаг духовной жизни, от преподобного Сергия Радонежского, просветившего тьму северных лесов и безысходно тяжелой жизни, до преподобного Серафима Саровского с его светлой пасхальной радостью, до бесчисленных безвестных, тихих праведников наших дней, которые в основу всей своей жизни положили слова христианского призыва: «Духа не угашайте» (1 Фес. 5:19). Об этой легкой России, об ее красоте и правде говорить в наши дни не принято, напротив, ее приказано забыть, как если бы ее никогда и не было; но она была, есть и будет.

Не хлебом единым жив человек, и не человек только, но и целый народ. Ему можно без конца твердить о славе и могуществе, об экономике и земных успехах, но он знает, что у него есть не только тело тяжелое, как и всякое тело, он знает, что у него есть дух и душа и что ему нужна, насущно нужна вот эта мечта о духе и правде, без которой жизнь темна и бессмысленна. И вопрос истории каждого народа, каждой страны — в том, кто победит — тело или дух. Тяжелый замысел земли или легкий порыв к небу.