Колонка редактора

Сейчас как никогда вновь возникла тяжелейшая дискуссия об образовании, о том что и как преподавать в школах и университетах. Публикуются ужасающие цифры сокращения обязательных предметов, говорится о платности школы и многих других новых «просветительских» проектах, которые несомненно отразятся на уровне образованности и культуры нашего общества.

Мы хотели бы опубликовать на страницах сайта, фрагменты из статьи Андрея Захарова. «Впереди паровоза», напечатанной в журнале «Самозащита без оружия» №2 (61) 2013, где рассказывается о двух образовательных проектах в истории России: открытии школ в средневековом Великом Новгороде и учреждении Московского университета в 1755 году.

О результатах тех давних событий, и отношении к современности предлагаем судить читателям.

Просим простить редактора сайта за не совсем православную тональность некоторых высказываний Андрея Захарова встречающуюся в тексте.

Великий Новгород. 1028 год.

Придуманная во второй половине IX века, то ли Кириллом Философом, то ли его учеником Климентом Охридским (кстати оба почитаются как равноапостольные) славянская письменность пришла на Русь вместе с христианством и церковно-славянским (общим для всех славян) языком еще в княжение Ольги. А уже в правление ее внука Владимира Святославовича открылась первая кола в Киеве. В «Повеси временных лет» об этом сказано так: «Послал он [Владимир] собирать у лучших людей детей и отдавать и в обучение книжное». Софийская летопись рассказывает, что сын Владимира князь Ярослав Мудрый, в 1028 году создал аналогичную школу в Великом Новгороде.

Задача, которую ставили перед собой Владимир и Ярослав, была невероятно сложной: посредством обучения заменить языческую культуру христианской. Матери оплакивали детей-студентов так, как если бы те уходили на войну. …

Мы можем предположить следующее, первые учителя были из греков, болгар и моравских славян. Ни академических часов, ни перемен, ни классов в современном значении не было. Однако и в отсутствие современных методик школа Ярослава показала великолепный результат.

До наших дней дошло более 1000 экземпляров текстов, написанных новгородцами на довольно хрупком материале – бересте. По оценкам археологов Новгородская земля хранит еще не менее 20000 таких посланий из прошлого.

Древнейшие из известных нам берестяных грамот датируются 1050-1075 годами (т.е. примерно через 20-25 лет после открытия школы Ярославом) и посвящены в основном хозяйственным и финансовым делам.  Вот некто Вонега срочно просит у Ставра четыре ногаты (грамота №613); Рожнет угрожает Коснятину: «Ты взял в Киеве у моего отрока гривну серебра. Пришли деньги. Если не пришлешь, то [это станет займом] в половину [т.е. под 50% роста]» (№915). Одна из последних (№929) – вызов на разбирательство в суд. …

Началом XII века датируется первое в русской культуре любовное письмо. Пылкая девушка писала робкому возлюбленному: «Я посылала к тебе трижды. Что за зло ты против меня имеешь, что в эту неделю ты ко мне не приходил? А я к тебе относилась как к брату! Неужели я тебя задела тем, что посылала к тебе? А тебе вижу не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под людских глаз и примчался… хочешь ли, чтобы я тебя оставила? Даже если я тебя по своему недоразумению задела, если ты начнешь надо мною насмехаться, то пусть судит тебя Бог и я» (№752) Но самое важное свидетельство существования образования в средневековой Руси – грамоты № 199-210 и 331, написанные рукой семилетнего мальчика Онфима. По сути, это учебные тетради школьника, осваивающего навыки письма.

Помимо столичных центров образования в Киеве и Великом Новгороде известны школы при монастырях в Курске, Полоцке, Владимире, и Нижнем Новгороде. На самом деле учебных щзаведений наверняка было намного больше, чем об этом повествуют летописи. Но повсеместной грамотности все-таки не было. Большинство из грамот найдены в Новгороде – 1050 экземпляров, 45- в Старой Руссе, 19- в Торжке, 15 – в Смоленске, 3 в Москве. Предполагается, что причина диспропорции в том, что береста лучше сохранялась в новгородской земле. Однако вполне может быть, что эти цифры показывают степень распространения грамотности в русских городах.

Конец уникальной северославянской культуре положило разорение Великого Новгорода в 1478 году Иваном III Великим. Но еще несколько столетий спустя уровень образованности на территории бывшей Ногородской республики был выше чем в среднем по стране. В 1785 году в Архангельской губернии грамотность государственных и экономических крестьян мужского пола 12%, дворцовых – 6%, что в целом соответствует уровню грамотности крестьян центральной полосы на период перед отменой крепостного права. Да и большинство купеческих фамилий (профессия, требовавшая хотя бы минимальных навыков счета и письма) на протяжении XV-XVII веков были из Великого Новгорода.

… Школа Ярослава Мудрого отвечала за развитие христианства. Проект начинался с чистого листа, цель была глобальной и поддерживалась на самом верхнем уровне власти. Результаты были быстрыми и ожидаемыми. В чем причина?

Великий Новгород XI века – молодая республика, где большинство населения было вовлечено в экономическую деятельность. Короче говоря люди занимались торговлей, и это заставляло их вести деловую переписку, считать и учитывать товар, планировать будущее. Производной экономической деятельности стала всеобщая грамотность и стремительное развитие эпистолярного жанра. Вероятно, объем литературной деятельности был существенно больше, ведь те берестяные грамоты, которые мы сегодня изучаем – это то, что осталось после довольно варварского завоевания Новгорода Московским княжеством.

Описывая учреждение Московского университета Андрей Захаров отмечает, что создание Московского университета, также трудное и существенное дело своей эпохи XVIII века, было в меньшей степени востребовано обществом. Далее он пишет, что

«Московский университет формировался в условиях абсолютизма, где государственный аппарат (крайне немногочисленный в процентном отношении) принял на себя все общественные функции, а абсолютное большинство населения представляло собой зависимое и инертное крестьянство. Страна была способна решать всего две задачи: воевать и сеять хлеб. При этом товарность сельского хозяйства ( то есть отношение продукции поступающей на рынок, к общему объему произведенной продукции) середины XVIII века оценивается ниже 8%. Иными словами, рынка и связанных с ним буржуазных отношений в стране не было. Никто ничего не продавал, не подсчитывал запасы, не вел деловой переписки. Грамота была нужна исключительно для чтения Псалтири, а этим занимались представители священнического сословия. В таких обстоятельствах стать локомотивом культуры университетский проект не мог.»

Мнение редактора сайта Иннокентия Кулакова.

Не правда ли, есть некая проекция в описании обоих образовательных проектов на нынешнее время, на уровень свободного участия народа в экономической жизни страны, во влиянии  абсолютизации власти, в нашем отношении к тому чему, и как нас учат…

В конце концов, новгородское обучение грамоте было делом Божеским, было нацелено на Образование, то есть создание Образа Божия в человеке, на познание Истины. На представленной иллюстрации к нашей публикации - фотография берестяной грамоты №419 из Великого Новгорода, на которой написаны 2 православные молитвы.

Второй проект - создание университета, был исключительно обучающим, просветительским, но в отдалении от Истинного Света, как бы отвлеченным от «единого на потребу…» (Лк. 10:42).

Может быть поэтому, первый прошел успешно и быстро, а второй был долгое время безплоден…