Ольга Рожнева. Иринка-покровительница котят.

Сестры Калужского девичьего монастыря, монахини Ангелина и Серафима, рассказали мне несколько историй – грустных, забавных и назидательных. Истории эти бесхитростны, но неожиданно тронули мое сердце. Надеюсь, мои дорогие читатели, что они затронут и вашу душу, может, развеселят, может, прогонят уныние, согреют теплом и заставят о чем-то задуматься.

Как Иринка оказалась в монастыре

Иринка попала в скит Калужского девичьего монастыря путем необычным, но сейчас она здесь совершенно «своя»: ее любят все сестры и прихожане обители, и даже паломники, которые приезжают сюда один или два раза, как-то сразу проникаются теплыми чувствами к этой девушке с огромными голубыми глазами, инвалиду детства. Наверное, в каждом монастыре есть такие люди – не от мира сего, немного блаженные, – и порой Господь слышит их быстрее обычных, «нормальных» людей.

Судьба Иринки с рождения складывалась незавидно: вечно пьяный папа рано умер, умерла также и мама – наркоманка, а девочку взяла на воспитание бабушка. Воспитывала в вере, водила в храм, в воскресную школу. Малышка отставала в развитии и смогла учиться только в спецшколе.

Годы шли, Иринка росла. Бабушка заболела онкологией и отошла ко Господу, а за девочкой взялась приглядывать тетя. Но у тети росли двое своих детей, за племянницей она следить не успевала, и та ходила в школу грязная, голодная, заброшенная. Ни на что не жаловалась, но учителя, обеспокоенные состоянием ребенка, ходатайствовали о переводе ее в детский дом. Тетя препятствий не чинила, и Иринка оказалась в детдоме.

Девочка взрослела, и теперь её должны были перевести уже в интернат для взрослых с задержкой умственного развития. Кто бывал в таких заведениях, тот представляет, какое тяжелое и беспросветное будущее ожидало девушку. Воспитатели детдома, которые ее полюбили, обратились к игумении Калужского девичьего монастыря, матушке Анастасии: не возьмут ли сестры Иринку в монастырь? Матушка ответила:

– Пусть приедет к нам в обитель, посмотрит. Все будет зависеть от ее желания.

Так Иринка появилась в монастырском скиту, который имеет свое собственное название: Спас-на-Угре или Спасо-Воротынский монастырь. Иринка живет здесь уже 9 лет.

Слово – слуга ума

Иринка – очень добрая, тихая и скромная девушка. Она умеет читать, но жить самостоятельно не может: в свои 27 выглядит внешне как двенадцатилетний подросток, а умственное развитие её соответствует развитию семилетнего ребенка. Но сестры часто недоумевают: вроде бы умственно отсталая, а иной раз такое скажет, что и не всякий умный человек может сказать.

Заходит, например, в келью послушница Ольга (они с Иринкой живут вдвоем в келье) и просит соседку, скорее в шутку, чем всерьез:

– Иринка, помолись, пожалуйста, а то я так много болтаю. Помолись, чтобы я не болтала.

Иринка молчит, потом отвечает рассудительно:

– Слово – слуга ума. Что ум хочет, то слово и выражает.

Сорок складок мантии

Мать Серафима чистит мантию, разглаживает складки. Заходит Иринка, присматривается. А когда она останавливается рядом – нужно ей что-то рассказать. Сестры стараются рассказывать душеполезное. Мать Серафима говорит:

– Ириночка, я вот тут мантию чищу и глажу.

А у той присказка любимая – она слово услышанное повторяет и добавляет: «Да»!

И сейчас она сестре Серафиме отвечает:

– Мантия, да!

– Ириночка, вот видишь, на мантии сорок складок.

– Сорок складок, да!

– Знаешь, Ириночка, святые отцы, чтобы подчеркнуть искушения монахов, говорили, что за каждым монахом сорок бесов ходит, и каждый сидит на одной из сорока складочек...

Иринка радуется:

– А мать Серафима их сейчас – утюжком, утюжком!

Как швабра

Одна из сестер моет полы шваброй. Спрашивает Иринку о её соседке по келье:

– Ириночка, а где твоя Оля?

– Ну, что вы мне все говорите: «Где твоя Оля, где твоя Оля?» Оля – не моя. Она общая – как швабра!

Корова – это хорошо!

На подворье монастыря свои коровы, и по праздникам сестры угощают детей из воскресной школы и прихожан настоящим, натуральным мороженым. Как-то мать Серафима идет с Иринкой делать мороженое. Монахиня просит:

– Ириночка, помолись, пожалуйста, я объелась, как корова!

(Нужно отметить, что мать Серафима очень-очень худенькая, просто прозрачная).

Иринка тут же выдает:

– Корова, да!

Немного подумав:

– Мать Серафима, а корова-то – это хорошо!

Монахиня задумывается: действительно, корова – хорошее животное, нужно выбирать слова и шутки, чтобы девушке помысл о корове не испортить. Тут же поправляется:

– Ириночка, корова – это, конечно, очень хорошо! Но корове, в отличие от меня, нужно много кушать: она молоко дает.

– Молоко, да! Корова дает молоко, а мать Серафима дает мороженое!

Морская курица

Сестры не нагружают Иринку работой, у неё свой, особый распорядок дня. Её стараются повкуснее накормить, не требуют соблюдать пост так, как соблюдают его монахини. Она отказывается есть рыбу, и монахини, беспокоясь за ее здоровье, специально для неё покупают тунца.

– Ириночка, покушай тунца!

– Тунец, да! Я рыбу не ем...

– А это не рыба, это... морская курица!

– Курица, да! Я мясо тоже не ем...

– Ириночка, это не мясо, эта курица – морская!

– Морская, да!

Иринка ест тунца. Сестры тихо радуются.

Великая Пятница

Идет Великий Пост. В Великую Пятницу сестры обходятся без еды и не приходят на трапезу. Мать Серафима объясняет Иринке, почему в трапезной никого нет:

– Ириночка, Господь страдает, Он на кресте, и мы сострадаем ему – сестры не кушают.

Для Иринки готовят обед, и мать Серафима зовет девушку:

– Ириночка, иди обедать! Ты у нас слабенькая – тебе нужно хоть немножко поесть.

– Нет, я тоже не буду есть! Господь страдает, и я буду с Ним страдать!

Как к Иринке комиссия приезжала 

Приехала в монастырь комиссия, чтобы освидетельствовать Иринку на дееспособность.

– Ирина Александровна, здравствуйте!

Иринка жутко конфузится от такого приветствия, её никто и никогда ещё не называл по имени-отчеству. Она жмурится, закрывает лицо руками и восклицает:

– Ой-ой-ой!

– Не волнуйтесь, пожалуйста, давайте побеседуем. Вот, допустим, знаете ли вы, сколько вам лет?

– ...

– Вам, Ирина Александровна, 27 лет!

– Ой-ой-ой!

На этом освидетельствование заканчивается. Комиссия уезжает. Иринка счастлива – она живет в монастыре дальше.

Мы ещё не вошли в меру Иринки

У Иринки отличная память. Она настоящий «монастырский секретарь». Если только кому-то нужно что-то напомнить, например, когда идти читать акафист – она всегда напомнит.

Когда сестры спускаются с лестницы, девушка по шагам мгновенно определяет, кто именно идет. Она как-то чувствует и узнает человека по шагам.

Варит потрясающий мармелад. Настоящий мармелад на пектине варится 6–7 часов, при постоянном помешивании, и она – единственный человек, который не просто выдерживает это многочасовое послушание, но и выполняет его с удовольствием. Очень радуется, что исполняет его так хорошо.

Моет посуду, причем отлично все сортирует, помнит, где лежит каждая тарелка и каждая кружка. Помогает монахиням на выпечке. Перед праздниками сестры иногда задерживаются на выпечке, Иринка тоже не уходит, хоть сестры и отправляют её отдыхать. Она очень жертвенный человек. За все 9 лет, проведенные в монастыре, ни разу не пожаловалась, что устала, не попросилась поспать подольше. Иногда сестры говорят между собой:

– Мы ещё не вошли в меру Иринки.

Иринкин сомолитвенник

Иринка совершенно незлопамятна, незлобива, она не знает, что такое обидчивость. Любит молиться и спокойно выстаивает все длинные монастырские службы. Сестры берут ее с собой в паломнические поездки.

Как-то у Иринки появился сомолитвенник. Дело было так. В Сергиевом Посаде проходил Фестиваль для детей-инвалидов «Пасхальная Радость». А в Спасо-Воротынском монастыре работает воскресная школа для детей-инвалидов. Когда 20 лет назад игумения обители, матушка Анастасия (Мордмиллович), решила создать воскресную школу, так получилось, что в неё больше всего записалось семьей с детьми-инвалидами. Монахини решили, что это воля Божия, и вот уже много лет занимаются с этими детьми.

Когда сестры поехали на Фестиваль, то, конечно, взяли с собой Иринку. Поездка совпала с ее днем Ангела, и организатор Фестиваля, иеромонах Мелитон (Присада), подарил девушке бронзовую фигурку преподобного Сергия Радонежского. Она была счастлива и так полюбила святого, что не расстается с его фигуркой, ездит во все поездки только с ним, молится с ним, читает с ним акафисты.

Особая статья

У Иринки есть особая статья: сильная любовь ко всему живому миру, ко всем домашним животным и прочим зверюшкам. Она за них всех переживает, молится. Она – как Адам в раю: никого из животных не боится и может взять в руки любую «каракатицу», на которую сестрам и смотреть страшно. Спасает мух, попавших на липучку.

В монастырском скиту живут куры, коровы, есть кошки, так что домашних животных хватает. Все они находятся под неусыпным попечением Иринки. Она ведет дневник о животных и записывает там все об их жизни. Когда кто-то из них заболевает, и лечение обычными медицинскими средствами не помогает, сестры говорят:

– Нужно срочно звать Иринку. Пусть помолится.

Иринка приходит с фигуркой преподобного Сергия Радонежского, молится – и животное встает на ноги, выздоравливает, к огромному изумлению местных ветеринаров. И у сестер уже нет сомнения, что Господь слышит её чистые молитвы.

Иринка – покровительница котят

Заболел монастырский котенок по прозвищу Персюша. Ветеринар, осмотрев его, грустно покачал головой и объявил: котенок не жилец и больше недели не протянет.

Иринке очень жалко Персюшу. Она навещает его каждый день вместе с фигуркой преподобного Сергия. Проходит три недели – котенок не умирает, но и не выздоравливает.

Наконец матушка-игумения просит:

– Ириночка, отпусти уже котенка... Пусть он уйдет...

Иринка перестает молиться за Персюшу – и он умирает.

Девушка плачет. Но у неё между тем на все имеется добрый помысл. Вскоре от старости умирает кошка Тисса. Иринка говорит:

– Я не буду больше плакать, потому что теперь Персюша там не один, он там вместе с Тиссой.

Почему Иринка больше не боится темноты

Иринка не болтлива, она тихий и внимательный человек. Экономит воду и свет, заботится о монастырском имуществе. Понимает.

У нее крепкая вера. Давно, еще в самом начале своей жизни в монастыре, она очень боялась темноты. Когда соседка по келье, послушница Ольга, задерживалась где-то, Иринка боялась спать одна. Мать Ангелина как-то сказала ей:

– Чего же ты боишься, Ириночка?! Ведь ты же с Ангелом-Хранителем!

И теперь девушка больше не боится темноты, наоборот, ходит в темноте и выключает свет, если кто-то нечаянно забыл его выключить. Такая у нее крепкая вера в Ангела-Хранителя.

Иринка – больной человек, она не может жить самостоятельно, даже голову сама себе не может помыть, как-то ручки у неё вверх не поднимаются. Ходит – спотыкается... И при всем этом она сумела стать любимицей сестер и паломников, незаменимой помощницей и молитвенницей.

Сестры говорят:

– Когда мы смотрим на детей-инвалидов нашей воскресной школы, мы часто замечаем, что они необычайно чуткие к Божией благодати и чистые сердцем, по сравнению со здоровыми людьми. Ведь как проходит работа в нашей школе? Дети бывают на службах, часто причащаются, мы берем их в поездки по святым местам, и они все это впитывают, как губки. Здоровые дети переносят все это с трудом, не могут долго находиться на службе, начинают капризничать, болтать, выбегают из храма – их духовно «крутит». А вот эти, вроде бы больные, дети способны принять пищу духовную.

И мы с монахинями Ангелиной и Серафимой какое-то время сидим в тишине и молчим. Размышляем. Истории про Иринку начинались как забавные рассказики и вдруг, неожиданно для нас самих, набрали высоту притчи. Ведь иной раз особенно не задумываешься о том, какие люди живут рядом с тобой и что они для тебя значат.

Иринка стала Божиим благословением для монастыря. Её плоть немощна, а дух бодр, по словам апостола. А у нас ведь часто как бывает? Плоть бодра и без конца чего-нибудь требует, а вот дух немощен...

https://pravoslavie.ru/114341.html