Александр Богатырев. «Значит, вы не бес».

В Покровский храм отец Андрей получил назначение сразу же после рукоположения. С настоятелем отцом Геннадием у него установились теплые и даже дружеские отношения. Тот ценил в молодом священнике усердие, исполнительность и умение быть любезным и предупредительным со всеми. Отец Андрей не только взял на себя занятия с детьми в воскресной школе, но и организовал курсы, где регулярно проводил катехизацию взрослых. Он часто оставался после службы, беседуя с людьми, отвечал на всевозможные вопросы: и вероучительные, и житейские. Прихожане очень скоро полюбили отца Андрея.

Часто обращались к нему за советом, старались попасть к нему на Исповедь. Даже многие духовные чада отца Геннадия стали часто исповедоваться у него. Настоятель отнесся к этому спокойно, не стал ревновать к молодому священнику. Он даже был рад тому, что у него появился хороший помощник, на которого можно было во всем и всегда положиться.

Но не то происходило в душе регента Зинаиды Дмитриевны. «Как же так! – возмущалась она. – Без году неделя в храме, и уже переманил батюшкиных чад». Она видела достоинства отца Андрея. Втайне от него читала его талантливые стихи, изданные небольшим тиражом его друзьями. Но, несмотря на то, что и стихи ей нравились, и воспитанность, не часто встречающаяся у современных молодых людей, и полное отсутствие гордости при обладании множеством несомненных достоинств, сильно невзлюбила его. Была у нее вполне понятная причина для нелюбви. Отец Андрей как-то сказал, что предпочитает знаменный распев. Ей же, воспитанной на партесе, слышать похвалу унисонному пению было невмоготу. Много лет руководимый ею хор исполнял обиход со своеобразными включениями ее собственного сочинения. Она считала себя умеренным реформатором и очень гордилась тем, что в некоторых кругах слыла церковным композитором. И вдруг – критика того, чем она жила всю жизнь. И от кого? От человека, который был на три года моложе ее внука! Правда, среди критиков партеса были и ее сверстники. Она – кавалер Ордена Святой равноапостольной Ольги, ставшая на путь служения Православной Церкви в годы, когда нынешние ее критиканы отсиживались на партийных собраниях и утверждали, что «Бога нет» (а некоторых вообще на свете не было)! Этим критиканам нельзя давать волю. Нужно что-то делать…

И она стала действовать. Каждый день приходила к настоятелю с жалобами на отца Андрея. Поводы были пустячные, а некоторые – просто нелепые. Отцу Геннадию очень скоро надоели эти визиты. В прошлом он изрядно пострадал от стукачей и доносчиков не мог терпеть. Но пожилую женщину – старейшего регента епархии – не мог отправить туда, откуда она являлась. Он и сам с большим трудом выносил сольные номера в ее исполнении, которыми она изобильно «украшала» праздничные службы. Нередко в шутливой форме говорил, что церковь и оперный театр – заведения разные. Зинаида Дмитриевна делала вид, что не слышит или что это к ней не относится, и продолжала оглашать своды Покровского храма, забираясь в такие верхи, что прихожане замирали от страха: то ли петуха даст, то ли душа отлетит от чрезмерного вокального усердия.

Отец Андрей знал о том, что регент постоянно жалуется на него. Он не представлял, как с ней помириться и чем можно успокоить невзлюбившую его женщину. Однажды после воскресной службы он принес ей букет хризантем. И когда стал говорить о том, как уважает ее труды, и что во всей епархии не сыскать человека, столь славно потрудившегося на ниве Христовой, Зинаида Дмитриевна вдруг разрыдалась:

– Я знаю язык цветов. Вы хотите, чтобы я убралась из храма. Отцвели уж давно хризантемы в саду... Не получится.

Успокоили ее с большим трудом. Отец Андрей решил, что любые его действия по примирению будут истолкованы как желание обидеть бедную хозяйку хора, и стал избегать ее. Не входил в трапезную, когда там она обедала. Завидев издали, останавливался и шел в противоположную сторону. Это не осталось незамеченным и было воспринято чуть ли не как объявление войны.

Тогда «мадам регент» (как про себя называл ее отец Андрей) решила добить его за, как ей казалось, явное преступление. Отец Андрей время от времени во время чтения Евангелия делал неверные ударения в церковнославянских словах. Он, как правило, тут же исправлялся, но иногда не замечал ошибки и продолжал чтение.

Это всякий раз служило поводом для очередной кляузы. Отец настоятель выслушивал регента, не выражая никаких эмоций, и говорил, что набравшись опыта, образованный священник перестанет делать ошибки.

В храмовый праздник, после литургии и молебна, прихожане собрались в трапезной. Все были в радостном расположении духа. Ждали настоятеля, чтобы тот благословил «ястие и питие». А в это время Зинаида Дмитриевна ворвалась в кабинет отца Геннадия, разбиравшего подаренные по случаю праздника цветы:

– Батюшка, ну что нам делать с отцом Андреем?! Он даже в престольный праздник сделал две ошибки. Вы ведь знаете, что когда во время чтения Евангелия делают ошибки, бесы радуются. Я не могу больше этого терпеть. Я всякий раз расстраиваюсь и плачу. Что же нам делать?!

Отец Геннадий поставил букет красных роз в хрустальную вазу, вздохнул, ласково посмотрел на плачущую женщину:

– Давайте порассуждаем.

– Давайте, – всхлипнула Зинаида Дмитриевна.

– Вы говорите, что бесы радуются, когда при чтении Евангелия делают ошибки?

– Да, радуются.

– А вы расстраиваетесь и плачете?

– Да, плачу.

– Ну, что вам сказать?.. Значит, вы – не бес!

Двери кабинета, в котором происходила эта беседа, были приоткрыты, и отец Андрей вместе с желавшими поздравить отца настоятеля его духовными чадами все слышали. Несколько человек громко рассмеялись. Отец Андрей подумал, что Зинаида Дмитриевна обижена, и решил утешить ее. Но, войдя в кабинет, к своему удивлению, увидел ее смеющуюся. А она, продолжая смеяться, подошла к нему, поклонилась и впервые попросила его благословения:

– Вот ведь как враг настроил меня против вас, – сказала она, вытирая слезы. – Простите меня. Да… вразумил меня отец Геннадий. Надеюсь, вы не сомневаетесь в том, что я не бес?

В тот же вечер отец Андрей подарил ей диски с записями византийских песнопений в исполнении греческих псалтисов и афонских монахов.

А уже на Рождественских службах хор под руководством Зинаиды Дмитриевны некоторые песнопения исполнял знаменным распевом.

https://pravoslavie.ru/126427.html