Н.Г.Баранов. Рассказы десантника.

Николай Григорьевич Баранов – житель с. Нарышкино Вознесенского района Нижегородской области, участник Великой Отечественной войны. Его рассказы о войне, при всей их биографической подлинности, носят ярко выраженный характер «байки» или бывальщины – жанра фольклора, в котором событийность теснейшим образом связывается с занимательностью, в содержание вкрадываются элементы фантастики, что, тем не менее, не мешает слушателю воспринимать описываемые события как действительно имевшие место, пережитые или виденные рассказчиком.

Публикуемые рассказы были записаны в 1974 году.

Первый прыжок

В воздушно-десантные части, которые располагались в Люберцах, в здании средней школы, я прибыл из школы санинструкторов. А уже наши ребята хорошо освоили парашют, совершали прыжки с трамплина, уже прыгали с вышки и начали уже прыгать с аэростата. А потом уже начали прыгать с самолета. И вот, только я прибыл в часть, на второй день были общие бригадные прыжки с аэростата. Меня лейтенант наш оставил, потому что я парашют еще не знал. Приходит в санчасть дежурный по части: “Почему не на прыжках?”. Я говорю: “Я освобожден, потому что парашюта не знаю”. – “Ничего подобного, в десантных войсках так не бывает!”. Дал записку: “Получай парашют и быстро догоняй часть!””. Что ж, приказ есть приказ. Пошел, получил парашют, догнал, хорошо, прыжки еще не начались. Парашют – я не знаю, как застегивать. Ребята помогли мне, закрепили ножные и плечевые обхваты. Два парашюта: один на спине, значит, главный, а спереди запасной. Вот, говорят, кольцо, если в случае откажет главный, то дергай за кольцо, этот не откажет, запасной. Ну, я больше о парашюте ничего не знал. Значит, сели в люльку. А люлька аэростата брала по четыре человека. Четыре человека, и пятый был инструктор по прыжкам. Ребята его почему-то называли вышибалой. А летом было. Поднимаемся плавно, красота такая! Луга так видно, Москва-река голубой змейкой извивается. Хорошо! Люди кажутся маленькие, дома как спичечные коробки. И вдруг команда. Я так засмотрелся, приятно покачивает ветерком. Засмотрелся, значит, а мне прыгать должно быть первым. А там такая подножка, как у вагона. Я слышу команда: “Приготовиться!”. Мне говорят: становись на эту подножку. Я встал, посмотрел вниз – и сердце замерло. Раздалась команда: “Пошел!”. Я все стою. Стою и раздумываю: как же быть дальше-то? Ну, значит, вышибала как вдарит меня в спину-то – я кубарем вниз полетел. Ну, хорошо, парашют раскрылся, не надо было раскрывать запасной, приземлился хорошо. И с тех пор начались десантные прыжки уже самостоятельно. Вот такое было крещение с парашютом в десантных войсках.

“Реактивный”

Зимой форсированным маршем наши войска прибыли в Калинин (Тверь), который в то время только что был освобожденный. И мы торжественным маршем, под музыку, как полагается десантным войскам, промаршировали по улицам Калинина. Жители нас встречали улыбками, лица их расцветали радостью, гордостью за нашу Советскую армию. И после того, думали наши ребята, что поместят нас в теплые казармы. Но не тут-то было. Смотрим, окраина, разбитое шоссе. Ну, мы отшагали – отмахали километров сорок и прибыли в лес. Нехоженный, в чащобу. Кругом сосны. Устали. Правда, одеты тепло были, стеганые куртки, ватные штаны, ушанки, но мороз все равно сказывается. Палатки здесь не помогут. Развели большие костры, наломали лапнику и легли ночевать. Рядом со мной расположился наш весельчак Ваня Соколов, отличник боевой и политической подготовки, находчивый такой парень, смелый, дружелюбный. У солдат сон чуткий. Слышу, среди ночи шум, гам такой, крик. Что ж такое? Я сразу вскочил, за карабин. Смотрю, значит, такое дело: мой товарищ бегает как угорелый, из задней части брюк у него смрадный дым клубами идет. Я догадался, в чем дело, свалил его в снег, быстро затушил. Поутру старшина, конечно, выдал ему новые брюки, но кличка так и привилась: Реактивный. Ну, что ж, бывает и такое дело.

Пенек

Между землянками в расположении нашей роты торчал здоровый пень, высотой больше метра. И вот, когда рота и все ушли на тактические занятия, мне командир роты приказал вместе со связным Филимоновым этот пенек выкорчевать, пока рота находится на учении. Что ж, приказ есть приказ. Начали лопатами долбить это дело, долго долбили. Никак не поддается. Тогда мы додумались: в каптерке у старшины мы нашли тол, и вот вместо одной шашки мы заложили две. Зажгли бикфордов шнур, ушли в землянку. Тут как рванет! Вышибло этот пенек, перелетел он дугой через две землянки и очутился в окне штабной землянки! Оттуда, значит, бегут. Ну, хорошо, все было благополучно, ни одной щепкой часового не задело. Обошлось все хорошо. Командир роты Тарасов объявил нам благодарность, но на губе (гауптвахте – Ред.) все-таки пришлось нам с Филимоновым сидеть за нарушение, конечно, порядка.

Всякое бывает

Наши десантные части часто меняли место, дислоцировались там, где командованию было нужно, особенно ближе к фронту, ближе к полевым аэродромам и так далее. И вот мы прибыли в Слуцк, в Белоруссии. Нас расположили в каменных двухэтажных зданиях, а рядом было одноэтажное. При немцах там был концлагерь. И вот в этом бывшем концлагере разместились наши десантные части. Нам бы было помещение, а остальное мы сами сделаем. Тут же дезинфекция, чистка, ремонт… Опять мы зажили своей гвардейской жизнью: учеба с утра до вечера. Рядом располагались в одноэтажном здании хозяйственный и музыкальный взводы, а мы, значит, с утра до вечера на плацу, на прыжках, десантники есть десантники. И вот, значит, наладилась у нас жизнь, и стали мы ждать проверяющего. Порядок в десантных войсках как в танковых – всегда порядок. Ожидали проверяющего из ставки. Мы, значит, готовились неустанно. А наша рота располагалась на втором этаже. И вот полы мы, значит, драили, раза три уже вымыли, А солдат, понятно, воды не жалеет, шваброй работает. Приходит проверяющий, платок белесенький вынул из кармана и провел по полу. Ну, понятно, какой бы ни был чистый пол, все равно на платке останется темное пятно. Снова перемыть! Приказ есть приказ, мы уж начали в четвертый раз пол драить, с песочком! И так он белый, а мы еще песку принесли, и начали солдаты драить. И вдруг… Вдруг вбегает командир второй роты с пистолетом: “Вы чего наделали?! Вы посмотрите, что вы сделали!”. А там внизу располагается командир роты со связным и писарем со старшиной. И вот, когда в четвертый раз мыть стали, вся вода в угол стекла и щекатурка провалилась, и вся эта грязь вылилась ему на стол в эту каптерку. Ну, что ж, пришлось все это чистить и здесь снова, ну уж нагоняй нам был большой за это! Что ж, солдат есть солдат, всякое бывает!

Как немцы ишака испугались

Очень трудными были бои по освобожденнию Австрии. Бои были в Альпах. Альпы обычно здесь покрыты лесами. А выше туда сосна, акации, кустарник. В одно время у нашей батальонной кухни убило лошадь. И ребята наши находчивые поймали какую-то маленькую лошадку, наподобие ишака. Повар, значит, запрёг, и утром, чтобы накормить ребят, гонит по долине. Вдруг начался минометный обстрел, и он как пустился – и враз тут это на сопке. А внизу тут залегали немцы. И этот ишак вдруг как махнет – и вниз на немцев, на их оборону. И тут еще дело перед рассветом, так, сумерки. Такой шум поднялся, гам, искры, пар, треск… Немцы подумали, что какой-то реактивный снаряд летит на них с горы-то! Они, значит, перепутались, в панику – и отступать! Ну, мы поняли, что делается, и тут же их из траншеи выбили. Хотя мы и остались без завтрака, зато ишак нам помог прорвать оборону немцев.

Источник: https://opentextnn.ru/museum/ethnological-museum/velikaja-otechestvennaja-vojna-v-narodnom-tvorchestve/baranov-n-g-rasskazy-desantnika/?ysclid=lkr85vgqv5512261546