(962) 202-36-92 (священник Иннокентий Кулаков)

Посвящается Настеньке из 37 группы. 

С чего всё началось.

Как-то у подруги я увидела маленький буклет «Отказники». Мы решились зайти на сайт и узнать, как можно помогать малышам. Мы с ней почему-то представляли именно грудничков, которые истошно плачут, потому что к их кроваткам никто не подходит. Когда узнали, что есть православная волонтёрская организация «Милосердие», попросились именно к грудничкам. Но оказалось, что уже достаточно народу, и ездить к ним далековато. Нам предложили детский дом интернат для умственно отсталых детей. Признаюсь, я испытала некоторое разочарование, представляя, что это будут уже не младенцы. Моей подруге предложили третье место, но она, дабы скрепить узы дружбы ещё прочнее, пошла в Дом детей-инвалидов, сокращенно ДДИ, со мной.   

Третий блок: лежачки.

Волонтёров посылают в основном в палаты к «лежачкам». В палате из 12 человек, шестеро детей лежало в кроватях. Никто из детей не говорил. На вид им было лет по шесть, но сопровождающая сестра сказала, что деткам по 15-16 лет. Надо было их кормить, выносить в игровую, а с некоторыми ходячими прогуливаться по коридору. Впечатление от первого посещения у моей подруги было тягостным. Она написала мне стихи по электронке, смысл которых был в том, что эти дети как растения, они не мыслят. Я ответила сочиненным посланием:                             Захожу: ряд больничных коек,Из палаты в палату иду,К тем, которые света не видят,К тем, которые вечно лежат.Нет в палате умалишенных,Если в теле живая душа,Словно бабочки в коконах белыхСпят они до прихода Христа.Придёт день, и расправятся ножки,С слепых глаз упадёт пелена,Хуже, если в здоровом теле,Смерть души, холод разума.До конца мы поймём человечностьКогда время и смерть упразднятся,На земле обретается вечность,Где дела милосердья родятся. Моя подруга призналась мне позднее, что не могла в начале разговаривать с детьми. Она гуляла с ними, кормила их, но всё это делала молча. А вот через месяц её прорвало: петь стала, сказки рассказывать, пошли потешки с прибаутками. Кстати, на территории ДДИ мы открыли и говорящих детей. Как-то, катая в инвалидных колясках лежачков по весне, мы познакомились с Лёшей и Лёней.  Лёша, помню, удивил меня своими познаниями по математике, он учился в 9 классе, но складывал только десятками, пример одиннадцать плюс два он решить не мог. Зато Лёша задал мне вопрос «Сколько лет Иисусу Христу?», и рассказал историю, как помолился, чтоб старая бабушка не умерла, и та посетила его в день рождения. Ещё он добавил, что не хочет курить и слушать песни с матными словами. Моей подруге попался не менее интересный собеседник. Он сказал ей, что друг, если ему доверишь тайну, никому не расскажет, и Лёне будет трудно расстаться с другом, потому что скоро переводят во взрослый интернат. Ещё он спросил: с девушкой надо самому знакомиться или надо помолиться, и она сама подойдёт. Чистота и доверчивость впечатляли, и я подумала, что их сверстники за забором часто менее нормальные. Но тогда ещё не представляла в полной мере, что стою на пороге иного ещё неведомого мира.Согласитесь, что мы можем много читать рассказов из житий святых, но можно ни разу в жизни не встретиться со святым человеком. Мы твёрдо верим, что святость есть и сейчас, потому, что Христос вчера и сегодня один и тот же. У нас замирает сердце, когда мы читаем разговор о смысле жизни преп. Серафима с Н.А.Мотовиловым и понимаем, что эта встреча преобразила всю жизнь последнего. Но как нам попасть в это измерение, как потрогать его руками и ощутить сердцем. Тут мы останавливаемся, дабы не впасть в дерзость и прелесть. И всё-таки туда можно заглянуть, и для меня окном в этот мир стал ДДИ.Хочется сделать зарисовки о некоторых знакомцах.Мне очень понравилась шестнадцатилетняя Настя. Красавица с тонкими чертами лица и дивной нежной кожей была слепая от рождения, не могла ходить. Она любила держать в своих тонких руках деревянную погремушку. Настя была кроткой. Стоило поговорить с ней немного, она сразу улыбалась и хранила эту ласку несколько часов. Такая чистая благодарность. Ещё Настя любила спокойную классическую музыку, а когда слышала звук скрипки, начинала беззвучно плакать. Настенька недавно умерла, оставив по себе тихую светлую память. Верю, что Там – в Царствии Небесном, она видит и ходит. Когда я вспоминаю Настю, то будто  слышу нежный шелест дерева, на ветках которого приютилась птица-странница.  Иногда я называла Настю «ваше высочество», Мне она казалась настоящей принцессой с светлыми волосами и голубыми глазами. Иоланта, открывшая глаза в доме Отца своего.                   Ещё одна история мальчика Никиты, который «считался» лежачком. Сёстры заказали ему особую обувь, много занимались с ним наряду с прописанным массажем. И свершилось чудо: Никитка пошёл. И ёщё очень полюбил игры с мячом, за что его и прозвали Никита-футболист. Сёстры-милосердия рассказали, что в начале они помогали в палате, где никто не ходил, но уже через полгода несколько человек пошли ножками. Как-то зашла высокая комиссия вместе с директором, которая объявила, что здесь только лежачие больные. Затем последовала немая сцена радости и удивления - половина из лежачков уже передвигалась с помощью сестёр. «Бог идеже хощет, побеждается естества чин». Часто посредством сострадающей любви.Поначалу сестёр-милосердия часто называли «монашками». И они, мамы и бабушки, отзывались на просьбы медперсонала безотказно. Кого послать дежурить за  больным ребёнком в другую больницу, кому отвезти лекарство и памперсы? И «монашки» соглашались, ехали к своим деткам. И очень переживали, когда к ним в других больницах относились небрежно, когда детей по совершеннолетии увозили в ПНИ* или когда … дети умирали. Вот сколько надежд подавала Настя-колосок! И уже ходить понемногу начинала, говорить мечтали её научить, и вдруг смерть. Неисповедимы пути Господни. Но как утешительно, что уходили они оплаканными и любимыми.Всё о грустном пишу. Но именно в ДДИ, как это не парадоксально, я встретилась с полным человеческим счастьем. Один раз, когда  уже уходила с дежурства из палаты, вдруг  увидела сияющее личико Даши, за которой так жертвенно ухаживали сестры-милосердия, спасая от пролежней. Даша всегда лежала, скрючившись, так как руки и ноги её не разгибались. И вот на лице этой девочки я увидела улыбку счастья. Оно сияло, и несколько минут было невозможно оторваться от него. Затем  притяжение земной суеты перетянуло на свою сторону, и я помчалась по множеству своих непеределанных дел. Но понятие счастья с тех пор для меня перешло во внутреннюю категорию, не связанную даже с драгоценным человеческим здоровьем. 

Мамы.

Почти все лежачки были отказниками. Но изредка попадались и родительские. Обычно в ДДИ родители забирают домой своих деток вечером в пятницу, а в понедельник утром привозят обратно. Мне рассказали случай, когда один интернат закрыли на карантин, то есть детей не пустили домой в пятницу. И вот одна домашняя девочка перестала есть. Наверно, её сердечко заныло от тоски, может она переживала за родителей, а, может, закралась мысль, что не нужна больше… В общем, как не старались её накормить, еду она не принимала. Тогда одна из помощниц подошла и сказала, что родители девочку очень любят, скучают по ней и обязательно придут, когда карантин закончится. И девочка ожила, стала кушать.          Ещё одна история. Мама отдала своего сильно больного ребёнка в отделение для лежачих, а сама устроилась на работу уборщицей. Во время приёма пищи детьми она бежала в палату накормить своего любимого сыночку. Младший персонал относился к ней с некоторой неприязнью. Ходит, всё время вопросы задаёт, да и вообще лишние глаза и уши. А мама терпела, глотала слёзы и спасала своего старшего сына, а дома ждали ёщё двое младших. Артём умер примерно через год своего пребывания в ДДИ. А она до сих пор там работает, и множество других детей называют её своей мамой.         В этой главе мне хочется написать ещё один рассказ о маме. О маме, которая оставила своё дитя в роддоме, но которую любят. Часто эта любовь мучительна. Пятнадцатилетний Миша из блока, где дети обучаются по специальной системе, дал почитать свои рассказы. Один из них был о маме. Миша просыпается, потому что мама молится на коленях перед иконой. Мальчик просит взять его на руки, и они молятся вместе. Затем мама закрывает глаза, и сын спрашивает её, почему она так сделала. Мама отвечает, что так она лучше чувствует Бога. Потом мама берёт ребёнка к себе в кровать, и он засыпает в её объятиях. Миша очень печалился, что мама его оставила. Когда предположили, что она, может быть, болела или умерла, он виновато сказал, что как-то не подумал об этом.  Когда пришла работать в ДДИ, обратила внимание на голубоглазого мальчугана с приветливой улыбкой. У меня мелькнула мысль, что он здесь по ошибке. И вот недавно  узнала, что его забирает в семью одна из волонтёров. У супругов нет своих детей, и они верят, что ребёнок социализируется и нагонит школьную программу через экстернат. Один раз, когда шла по коридору интерната, услышала вопрос от девочки лет десяти: «Как тебя зовут?» Я ответила и получила в ответ: «Будешь моей мамой». Первое, что меня поразило это то, что всех женщин называют мамой, а мужчин - папой. Я работала два года в обыкновенном детском доме, там дети называли всех по имени-отчеству. А здесь сразу незаслуженно попадаешь в мамы. Тебя теребят, целуют и обнимают. Говорят, что ты очень красивая и добрая. Держат за руки и не отпускают. Очень переживают, если болеешь или долго не приходишь. Только здесь я слышала: «Бедная, ты моя мамка, тяжело тебе. Я за тебя ночью молюсь. Я, правда, молился. Я люблю тебя, мама».   Сёстры.Ах, сестрёночки в белых косынкахС чистотою души голубиной, Отнимая от мужа и сына,Вы к другим будто к самым родимым.Вам дарю этот стих недостойный Вашей верности, ваших стараний.Вам утёршим  чужие слезинки,Вам уставшим и вам поседевшим,Вам красивым и вам незамужним,Вам созвавшим на пир к ГосподинуТех, кто уж  позабыт-позаброшен,Но дороже и чище которыхНе найти, чем в обители этой.Не был мир этих деток достоин,И скитались они по палатам,По казённым домам-интернатам,И нашли они мамок любимыхСреди белых крестовых косынок. В ДДИ не боятся белых халатов. Наоборот, очень любят, потому что в этих халатах ходят любимые мамки.   

Первый блок.

Недолго поработав волонтёром, я попала в организаторы церковных таинств Крещения, Причастия и воскресной школы. Мне открылся мир взрослеющих детей. Некоторые просили помолиться, чтобы нашлись для них мама и папа. Некоторые очень боялись перехода во взрослый интернат. Иных уже посетило первое чувство любви. О последнем я боюсь рассуждать во временной проекции, так как понимаю всю сложность и неразрешимость коллизии. Но им всем нужно было лишь немного нашей любви, чтобы смириться. В основном дети быстро утешались. Если не можешь подарить сотовый телефон, то были рады и кубику-рубику. Если не можешь удочерить или усыновить, просят фотографию на память. А про возлюбленного могут сказать, что вечно будут любить его в Царствии Небесном.

Помню, на первом уроке Закона Божия говорили о сотворении мира. К нам заглянула новая директриса с вопросом, что же мы делаем. А мы рисовали большой плакат о днях творения. Один мальчик ответил: «Мы как Бог творим мир». Он же как-то подошёл и сказал: «Не беспокойся, мамка, я всегда буду в церковь ходить. Вот устроюсь во взрослом интернате и напишу расписку, что 24 часа буду в церкви помогать». Другую девочку очень беспокоило, что она не может бросить обзываться, она всегда очень ждала исповеди. Как-то сказала мне: «Ты покайся, и будешь со мною в Царствии Небесном.» Вообще, если эта девочка чего-то сильно хотела, то это сбывалось. Конечно, желания её были невинными, например, она хотела добираться до храма на метро, так как не любила автобусы. И как не планировали ехать на машине или автобусом, выходило так, что добирались на метро. Она очень любит богослужение, молится, чтоб в ДДИ был свой храм, и чтоб когда вырасти, стать сестрой милосердия. Мне кажется, храм  откроют по её молитвам. Ведь ДДИ – особая духовная территория, как особая зона в фильме Тарковского «Сталкер». Здесь если думаешь о добром, то всё  сбывается. Потому что общаешься с особенными детьми...

 

 

фотографии с сайта - http://www.miloserdie.ru/friends/about/pomow-detjam-i-vzroslym-invalidam/faces/