(962) 202-36-92 (священник Иннокентий Кулаков)

Мы, люди, очень быстро подмечаем всякую несправедливость в отношении себя. На всех окружающих и даже на самого Господа Бога некоторые обижаются, если что не так у них в жизни получается, как они бы хотели. Но несправедливость, которую мы сами, люди, совершаем в мире, нам менее ясна. Мы даже ее вообще затрудняемся признавать. Справедливость - какое прекрасное слово. Есть что-то божественное в нем. Оно вдохновляет, укоряет и мучает. Свято нас мучает, когда мы боремся за справедливость в отношении других людей, и в тоску ввергает нас, когда мы добиваемся полной справедливости, и часто в сущих пустяках, в отношении себя со стороны других.

Сама справедливость нас все время толкает и понуждает быть выше справедливости и никогда не быть ниже ее. И мы чувствуем в душе своей мир и радость, когда совершаем справедливость, и особенно когда становимся в своих чувствах выше справедливости. Стать над справедливостью - это значит войти уже в Царство Христовой любви.

Есть в нас, людях, чувства, которые можно назвать щедрыми, богатыми, например - любовь, великодушие, бескорыстие, самоотверженность. Но есть в нас и чувства более скромные, но в повседневной жизни, может быть, еще более для нас нужные - без которых жизнь в мире становится совсем невозможной. К этим скромным и тихим чувствам и относится справедливость. Она регулирует основы человеческой жизни и личной, и общественно-социальной, и государственной. К понятию этой справедливости следует отнести и простую честность, правдивость, уважение к другому человеку, к его жизни, к его слову, к его свободе. Свобода есть самая главная часть жизни другого человека. Свободу нужно охранять справедливостью. Справедливость формулируется заповедями, данными Богом человечеству на Синае. Все они говорят о справедливом Законе Божьем, данном человеку. И 10-я, последняя заповедь говорит о том, что несправедливость к другому человеку нельзя допускать даже в своих сокровенных желаниях. Нельзя желать ничего, что может нарушить жизнь и права другого.

Я назвал любовь щедрым, "богатым" чувством. Конечно, это относится не ко всякой любви, а лишь к самоотверженной и справедливой. Например, если родители, усыновившие ребенка, относятся к нему хуже, чем к своему родному, они в этом проявляют несправедливость. Так справедливость контролирует даже любовь.

Что говорит Библия о справедливости? Книга Иова говорит о Иове с похвалой: "Был человек этот непорочен, справедлив".

(Иов, 1, 1). Псалом 118 говорит о Боге: "Праведен Ты... и справедливы суды Твои". Из этого следует, что если мы не ощущаем Божественной справедливости в отношении себя, то совесть наша, значит, отстает от времени и от Истины Божьей.

Недавно один молодой человек рассказал мне о случившейся с ним неприятности. В связи с ограблением бензоколонки он, случайно находившийся вблизи этого места, был задержан. Пока выяснялись обстоятельства этого дела, он провел некоторое время в заключении. Меня удивила и порадовала реакция этого человека на такое событие, которое было несправедливостью в отношении его. Он сказал: попав в эту историю, я стал размышлять о случившемся и пришел к заключению, что в этом происшествии была своя нравственная закономерность, и я увидел в нем высшую справедливость. Дело в том, что я совершил однажды неморальный поступок, и он мне сошел с рук. И я должен был претерпеть какое-то страдание сейчас. Это справедливо... Я удивился такому нравственно-чистому, религиозному проникновению в суть жизни этого молодого человека, "Такова истинная вера в Бога", - подумал я.

Совесть, как чувство глобальной справедливости, врождено человеку (человек - "образ Божий"). У детей и молодых людей совесть бывает иногда более чуткой, чем у людей поживших и как бы придышавшихся к несправедливости этого мира. Идя в своей жизни путем нравственных компромиссов, человек постепенно опустошается душой и перестает чувствовать, когда бывает несправедлив к другому человеку, остро чувствуя, однако, всякую несправедливость других в отношении себя.

Милосердие к бедным псалом 87 называет не милосердием, а справедливостью; и это, конечно, справедливо. "Нищему оказывайте справедливость", - говорит Библия. Если у тебя два куска хлеба или две рубашки, а у человека, который рядом с тобой, нет хлеба и даже одной рубашки, то это даже не любовь, не милосердие, а просто справедливость, если ты отдашь один кусок и одну рубашку нуждающемуся. Говоря в послании к Ефесянам об уважении детей к родителям, апостол Павел называет уважение к родителям не подвигом и не самопожертвованием, а всего лишь справедливостью. Заповедь, данная Богом человеку: "Чти отца твоего и мать твою, да благо тебе будет и да долголетен будешь на земле" (единственная заповедь с обещанием) указывает на путь справедливости. Неуважение и невнимание к тем людям, которые для нас такое огромное дело сделали, родив нас в мир, были избраны Самим Богом стать нашим отцом и матерью, неуважение к родителям - есть глубокая, кричащая несправедливость. Далеко не все это чувствуют. Но когда сами испытают эту же несправедливость в отношении себя, со стороны своих детей, лучше понимают свой грех.

Благоразумный разбойник, вися на Голгофе рядом со Спасителем мира, останавливая другого, тоже распятого, но озлобленного разбойника, высказал мысль, показывающую ясность и честность его нравственного сознания и высокую его справедливость. Он так сказал своему, тоже распятому и умиравшему на кресте, товарищу: "... мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он (т. е. Христос) ничего худого не сделал". (Лк. 23, 41). Ясно видно здесь двоякое явление справедливости: это признание человеком своей вины - признание невиновности другого человека. Вот пример честного, неэгоцентрического сознания. Оно может открыться и в очень грешном человеке. Это иллюстрация к тому, что сказал Ф. М. Достоевский о человеке вообще и о русском человеке в своей книге "Записки из Мертвого дома". Достоевский увидел, что на дне души даже самого закоренелого преступника таится искра той человечности, в которой именно и проявляется Божий образ в человеке. Тут источник всей мировой справедливости. Свет идет от Бога чрез человека, протершего зеркальце своей души, снявшего с совести пыль и отражающего Божий Свет. Великое утешение мы испытываем в мире от явления всякой справедливости, независимо даже от того, имеет или не имеет она отношение лично к нам. Справедливость есть свет сам по себе. И когда мы к ней прикасаемся, мы переживаем чувство полноты жизни и радости. Бог тогда с нами. Это понял разбойник на Голгофском кресте. И оттого он вошел со Христом в Рай.

Самое великое торжество справедливости совершится на последнем Суде, когда Бог "отрет всякую слезу" с глаз человека. Все тогда будет названо своим подлинным именем, падет всякое ложное величие, и правда займет свое место. Это будет апофеоз всемирной справедливости и высшей любви.

Увидеть справедливость окружающих нас, испытать и свою справедливость в отношении людей - это большое счастье, так как высшая справедливость - выше справедливости, и имя ей любовь.